Пожизненное наказание Гиркину, Дубинскому и Харченко, облегчение — родственникам жертв сбитого «Боинга», новые перспективы — юристам, судящимся с Россией: кому и что дал приговор Гаагского суда.
Многие из вас давно ждали этого дня, сказал, приветствуя 17 ноября в юридическом комплексе Схипхола участников уголовного процесса и зрителей заключительного заседания, судья Гаагского суда Хендрик Стинхёйс, председательствующий на процессе по делу о катастрофе «Боинга-777» «Малайзийских авиалиний». Это обыкновенное уголовное дело, но «с особым характером», добавил Стинхёйс. Что делает процесс особым, суд дал понять сам: крушение гражданского лайнера 17 июля 2014 года в небе над Донбассом произошло в результате запуска ракеты из российского зенитно-ракетного комплекса «Бук» в районе украинского села Первомайское, которое в тот момент контролировали силы самопровозглашенной «ДНР». А «ДНР», пришел к выводу Гаагский суд, полностью подчинялась в тот момент России.
Гаагский суд: Россия уже в 2014 году контролировала «ДНР»
Свидетельств того, что руководство «ДНР» в момент катастрофы «Боинга» получало приказы из Москвы, по мнению суда, «предостаточно»: это и постоянные контакты тогдашнего главы самопровозглашенной «ДНР» Александра Бородая с бывшим уже советником президента РФ Владиславом Сурковым и другими высокопоставленными чиновниками из Кремля, и то, что из Москвы поступали указания, кого назначить на управляющие должности в «ДНР», а также поставки оружия из России по просьбе тех, кто воевал в Донбассе против Украины. Суд пришел к выводу, что на территории, где произошла катастрофа «Боинга», к тому моменту разгорелся международный конфликт, хотя Россия и не признавала своего участия в нем.
Суд установил, что российская сторона пошла навстречу просьбам о передаче ЗРК «Бук» силам «ДНР», а запуск ракеты произошел из пусковой установки, которая пришла из РФ, 17 июля находилась в поле у Первомайского, а затем спешно покинула территорию Украины. Все другие версии, в частности, утверждения российского военного концерна «Алмаз-Антей», были проверены и отвергнуты как несостоятельные, заключил суд. Тот, кто запускал ракету, осознавал, что стремится к крушению самолета, заметил судья Стинхёйс. И хотя суд исходит из того, что ракета была выпущена в попытке сбить именно военный самолет, «такая ошибка не умаляет наличие умысла и преднамеренности». Не имея статуса комбатантов, все причастные «не имели права пускать ракеты ни по какому самолету», добавил Хендрик Стинхёйс.
Почему Стрелков, Хмурый и Крот виновны, а Гюрза — нет
В суде не было установлено, кто именно нажимал на кнопку запуска ракеты в ЗРК «Бук» и кто отдавал приказы о запуске, и поскольку никто из четверых обвиняемых — трое россиян и гражданин Украины – тоже этого не делали, председательствующий судья Стинхёйс озвучил только степень причастности каждого из них к убийству 298 человек, находившихся на борту рейса MH17. Гражданина Украины Леонида Харченко (по кличке Крот) суд назвал «классическим соучастником» и признал виновным потому, что тот был активно вовлечен в доставку ЗРК «Бук» к месту преступления и последующей транспортировке в РФ.
Виновен, по мнению суда, и отставной офицер МО РФ Сергей Дубинский (Хмурый), потому что ему принадлежала инициатива и организация перевозки ЗРК. А вот полковник ФСБ в отставке Игорь Гиркин (Стрелков) пусть и не классический соучастник, но виновен в том числе потому, что давал указания и нес ответственность за действия подчиненных в «ДНР», хотя найти доказательства, что именно он отдавал конкретный приказ о применении «ЗРК «Бук», не удалось, признал суд.
Установить причастность Олега Пулатова (Гюрза) к применению ЗРК «Бук» не удалось: по мнению суда, он не был в достаточной мере вовлечен в процесс получения, транспортировку и запуск ракеты «Бука». Факта, что Пулатов и Харченко виделись в день катастрофы, суду было недостаточно для обоснования его вины — ввиду недостаточности доказательств Гаагский суд снял с него все обвинения. Остальные трое приговорены к пожизненному сроку заключения (заочно), а также к выплате 16 миллионов евро компенсаций родственникам погибших.
«Облегчение» для родственников жертв крушения MH17, но и для адвокатов и прокуроров
Антон Котте, потерявший двоих детей в сбитом «Боинге», сказал DW, что почувствовал облегчение. «Не удовлетворение, но облегчение! Суд громко и четко заявил о причастности к этому России – это для меня самое важное, потому что у нас не было бы никакого шанса донести правду, в отличие от суда. Все мировые лидеры должны знать, что они сделали».
«Я счастлива — не прямом в смысле, конечно, но это решение так важно для меня», — сказала DW Риа ван дер Стейн, которая потеряла отца и мачеху в результате крушения «Боинга»: «Самое главное, что было доказано, что это была именно ракета «Бука» и откуда она была запущена, и самое главное — что к этому причастна Россия. Даже если бы всех четверых признали невиновными, этого уже достаточно». У потерявших своих близких нашлось и сочувствие к тем, кто сегодня страдает от войны в Украине. «У вас ситуация теперь тяжелее нашего», — заметил в разговоре с одной украинской журналисткой Сандер Эссерс, у которого в малайзийском «Боинге-777» погибли брат, его жена и двое племянников.
«Я все время говорю: члены наших семей были первыми неукраинскими жертвами войны, которая началась еще в 2014 году. Все началось в Крыму, а потом в Донбассе — восемь лет назад», — сказал Пит Плуг, глава фонда «Катастрофа MH17», в котором состоит большинство тех, кто потерял близких в результате крушения «Боинга-777» над Донбассом. Отвечая на вопрос, верит ли он, что российские власти, о которых так много говорилось в вердикте Гаагского суда, когда-нибудь извинятся, Плуг только рассмеялся: «Продолжайте мечтать. Не думаю, что это когда-либо случится». «Не ожидаю такого, хотя очень хотел бы такое услышать», — сказал Томас Шансмен, потерявший на рейсе MH17 сына.
С «большим облегчением» приняла решение суда и защита Олега Пулатова, заявила DW адвокат Сабине тен Дусхате, а также сторона обвинения. На вопрос, будет ли прокуратура подавать апелляцию на решение суда, представляющая обвинение прокурор Дигна ван Буцелар не ответила, но заметила, что приговор суда 17 ноября — это промежуточный этап, и что расследование дела о крушении рейса MH17 продолжается и включает в себя расследование действий экипажа ЗРК «Бук» и тех, кто принимал приказы о пуске ракеты. «Мы в прокуратуре Нидерландов очень довольны, потому что масса фактов была расставлена судом очень четко по своим местам», — добавила ван Буцелар.
«ЕСПЧ получит свободу действовать дальше»
«Что поразительно в этом приговоре: суд постановил, что с середины мая Россия полностью контролировала силы «ДНР», тем самым это был международный конфликт. Это важно, потому что Украина давно настаивает на этой точке зрения в ЕСПЧ (Европейском суде по правам человека. — Ред.) и в других международных инстанциях», — прокомментировала в разговоре с DW наблюдавшая за процессом с самого начала юристка и профессор Свободного университета Амстердама Марике де Хун. Выводы Гаагского суда — не прецедент, но они будут иметь значение для международных юридических дел, в которых фигурируют Украина и Россия, считает юристка. Например, это рассматриваемые в ЕСПЧ жалобы родственников жертв и Нидерландов против России. «ЕСПЧ теперь получит свободу действовать дальше. Перед нами много работы», — прокомментировал DW приговор суда в Гааге адвокат Джерри Скиннер, который представляет в ЕСПЧ интересы родственников жертв. До конца этого года ожидается решение ЕСПЧ о допустимости иска с их стороны, а также со стороны Нидерландов против России из-за катастрофы MH17. Сама Россия ни причастность к трагедии MH17, ни вынесенный Гаагским судом вердикт не признает.
Михаил Бушуев, DW
